23.04
В 2010 году, когда православная и католическая Пасха совпали, как и в этот раз, я был в Карловых Варах. Там есть православный храм Московского Патриархата Св. Петра и Павла. Старинный и очень красивый. На него еще смотрит К. Маркс, который памятник. Это можно воспринимать, как своеобразную посмертную издевку. Как известно, православие и русских он терпеть не мог. Но я не о том. Пасхальной ночью, направляясь на службу, прошел я весь курортный городок. Он крепко спал. Католический собор был закрыт. Возле него никого не было. И только возле православного храма было настоящее столпотворение. Внутрь я так и не смог войти. Люди там стояли впритык. Сотни. И снаружи было человек 200, не сумевших войти. Явно было очень много наших бывших соотечественников из Германии.
Многие давно не виделись. Какие сценки разыгрывались на моих глазах! Обнимались. Целовались. Показывали подросших и почти не говорящих по-русски детей. Взахлеб рассказывали о жизни и слушали друг друга. Это была ночь САМОИДЕНТИФИКАЦИИ. Люди пришли в церковь, чтобы ощутить себя среди своих. Помню изумление на лицах чешских полицейских, которые следили за порядком. Они явно не ожидали такого многолюдства в христианский праздник. На следующий день я прошел мимо главного католического собора во время праздничной службы. Он не собрал и четверти того русского многолюдства.
К чему я это пишу? Последние годы нас исподволь, но старательно убежали, что воцерковленных людей в России мало. На Пасху в храмы приходят пара миллионов людей - совсем не много на всю страну. И якобы год от года все меньше. В этом году эти разговоры затихли. Почему? Понятно.
Я каждый год хожу на Пасху в один и тот же храм. И никогда не видел там во время крестного хода столько людей! И это не отдельный случай. Я разговаривал со знакомыми, которые пришли в храмы в Оренбурге, Москве, Питере, Рязани. Все дружно отмечают необычное многолюдство. Открываю Telegram — и там тоже. Везде людей на Пасху пришло заметно больше. Этой ночью мы узнали, что православных храмов у нас в стране не хватает. Случайность? Ничего подобного.
Во-первых, война. «Не бывает атеистов в окопах под огнем», - пел пронзительный Егор Летов. И в песне Высоцкого летчик просил о своем погибшем друге не классиков коммунизма, а «Бога, Духа и Сына». Вопреки всей атеистической пропаганде того времени. Во-вторых, суровое время всегда смывает наносное. Я о так называемом «родноверии». Да, когда наши предки были не народом, а скопищем племен, что-то такое было. С тех пор остались имена «богов» и слово «капец», которое сегодня употребляют, не понимая его значения. Но и только. Все прочее («Книга Велеса», нарисованный польским художником в 20 веке «Коловрат» и т. д.) придумано, чтобы продавать побрякушки с древнеславянской символикой. Но еще несколько лет назад для силовых структур России это было большой проблемой. Среди их сотрудников очень популярно было представление, что в Христа верят только бабушки в платочках. А воином нужно другое! С тех пор все сильно изменилось. Сегодня на фронте «родноверов» почти нет. Люди осознали, что православие — это Традиция и Вера не только матерей, но и воинов, строителей, художников, ученых и государственных деятелей.
Но главная причина пасхального многолюдства — это все та же самоидентификация. Сегодня мы — под жесточайшим давлением. Не только РФ, как государство, но в большей степени государстворбразующий народ. На русских землях т. н. Украины Запад развязал настоящую гражданскую войну. На Донбассе — откровенный геноцид русских. На прочих исторически русских землях т. н. Украины запрещают русский язык и православие. Уничтожают национальный код. В Европе — попытка отмены русской культуры. Никто там не скрывает, что мы должны быть расчленены и уничтожены. Но давление это не только внешнее. Давайте не будем лукавить. Внутри страны находятся огромные толпы мигрантов, многие из которых ведут себя агрессивно. Навязывают свои представления о культуре. По сути — это миграционный кризис. Хорошо, что государство этим, наконец, занялось. Но пока делаются только первые шаги. И очень долго. Тем временем внутри страны со всяких эмблем убирают кресты на куполах. А сами храмы, например, на денежных купюрах заменяют на какой-то техногенный керогаз.
Докатилось это и до традиционно терпимого к разным культурам Оренбурга. Недавно кто-то массово испортил символику Минобороны на заборе президентской кадетки. Обычный вандализм? Сомнительно. Эмблемы-то почти не пострадали. Кто-то целенаправленно отламывал с них именно кресты.
Все эти факторы вместе — серьезное давление, которое порождает противодействие. У него много проявлений. Это и поток добровольцев на фронт, и волонтерское движение, и народные дружины, которые защищают людей от преступности. Все это делают русские люди. Вместе с лучшими представителями других народов России, с которыми нас никому не рассорить. И рост числа приверженцев Церкви — это тоже симптом самоидентификации. Очень наглядный. Люди объединяются в Церкви.
Такое в нашей истории бывало ни раз. Например, после поражений первого года Великой Отечественной советская власть на время забыла про коммунизм. Вернула людям православие, Александра Невского и имперские погоны. С ними победили. Потом это снова забыли. Стали создавать витрины социализма из союзных республик за счет высасывания ресурсов из России. За что в итоге и заплатили развалом страны, которую не стали защищать ни те, ни эти. Сегодня у нас налицо рост гражданской активности, активизация гражданского общества. Надо это лишь не проморгать и использовать в интересах России. Страну могут отстоять только СВОИ.
